Дизайн в сознании современного человека — это креативные технологии, помноженные набизнес-бриф. За 25 лет постсоветский дизайнер, особенно столичный, успел набраться западногоопыта работы с формой, знаком, объемом, ландшафтом и стать чем-то вроде полубога дляварваров. Так было до тех пор, пока дизайнер служил продуктовому, производственному и дажекорпоративному бизнесу. И вдруг предметом маркетинга, брендинга и дизайна стала территория,регионы, большие и малые города, исторические места и природные заповедники. Дизайн сталмега-темой. Стало понятно, что дизайн транслирует не только удобную форму, но и создаетсреду, в которой реализуется смысл.

Это историческое свойство русского дизайна — символическая выразительность. «Неудобная»для кого-то русская кириллица – высокоточный язык для передачи Слова Божия. Орнамент и каллиграфия — мощный инструмент гармонического воспитания. Развернуть дизайнера лицом к Родине — вот стратегическая задача РХС. Особую роль в этом может играть сотрудничество с Русской Православной Церковью, которой мы обязаны не только возможностью приобщения к Таинствам, но и интеллектуальным, культурным, эстетическим развитием. Церковь была не только носителем традиции, в разные эпохи она задавала тон, формировала высокий стиль, приглашая для работы лучших современных архитекторов (Федор Конь, Дмитрий Ухтомский, Осип Бове, Матвей Казаков, Константин Тон), иконописцев (Андрей Рублев, Феофан Грек, Симон Ушаков, Даниил Черный, Дионисий, Гурий Никитин), композиторов (Чайковский, Рахманинов, Гречанинов, Бортнянский, Чесноков), художников (Васнецов, Нестеров). Многие большие имена в искусстве стали известны благодаря работе в Церкви.

После 1917 года Церковь пеклась лишь об одном — о сохранении богослужения. То печальноесостояние «субкультуры», в котором пребывает сегодня церковная визуальность — следствие этихпроцессов и дизайн-сообщество обязано это понимать. Нам приходится диагностировать низкоекачество современной визуальной православной культуры — частое безвкусие новой архитектуры,интерьеров приходских домов и церковных лавок, безграмотность полиграфии, скуку православныхтелепередач, где образ православия — это либо стоящая среди берез девица с накладной косой,либо идущие босиком по грязи нищие мужики с огромными деревянными крестами в руках. Намприходится констатировать, что слово «Софрино» стало в профессиональной дизайнерской ихудожественной среде нарицательным, обозначающим отсутствие вкуса. Надо понимать, что этоуныние не имеет ничего общего с живоносным, ярким и праздничным духом Богооткровеннойрелигии.

Разрыв между формой и содержанием — серьезный и ответственный вызов нам, художникам. Безподлинного, высокого стиля невозможно воспитать эстетический вкус у православных прихожан,особенно у детей, не удастся привлечь в храм интеллектуальную, современно мыслящую молодежь.Замечательно, что многие художники начинают это понимать. Это косвенно свидетельствует оналичии в Церкви зиждительной силы Божией, а в России — гения места.

Что касается общих вопросов российского дизайна, то РХС предложит в ближайшее время рядинициатив, которые касаются анализа и критического осмысления текущей ситуации, мониторинга,работы в регионах, работы с государственным сектором, издательских и образовательныхпрограмм.